Коллектив из Франции Accroche Note представил на фестивале необычную программу, во многом благодаря оригинальному даже для современной музыки составу: флейта, бас-кларнет, арфа, скрипка, виолончель, перкуссия и голос (сопрано). Впрочем, все участники были задействованы лишь в одном сочинении; в остальных были представлены сочетания различных инструментов и голоса.

Открыла концерт пьеса «Eco IIb» швейцарского композитора Мишеля Жарелля, написанная специально для Accroche Note в 1993 году. Ее размеренное движение и медитативный характер медленно погрузили публику в атмосферу прихотливой интонационности и ритмики, в самобытный тембровый мир. За перипетиями музыкально-драматургического сюжета следить было не просто, но хрупкое сопрано Франcуазы Кублер, способное передавать множество тонких оттенков, настойчиво вело за собой.

Правильным решением было поставить вторым номером программы пьесу «Solo de vibraphone» французского автора Филиппа Манури, на протяжении многих лет бывшего резидентом парижского IRCAM’а. Красивый и демократичный тембр вибрафона, безусловно, сделал восприятие современного языка более доступным. Будучи менее оригинальной по тематизму по сравнению с радикальными звучностями пьесы Жарелля, пьеса Манури была наполнена акустическими нюансами и дала возможность тонко «настроить» ухо слушателя. За это публика восторженно благодарила солиста Эммануэля Сежурна.

Пьеса Джорджа Апергиса «Trois Couplets» написана для сопрано и бас-кларнета. Музыканты не случайно переживали за то, как ее воспримет публика: в первой части композитор использовал довольно жесткие тембровые и интонационные конструкции, и настороженность аудитории была весьма ощутима. Но вторая и, в особенности, скерцозная третья часть переломили ситуацию. Виртуозные, почти эквилибристические фигуры солистки в мелодизированных речитативах, а также слаженный ансамбль с бас-кларнетом, своеобразное «жонглирование» музыкальными фразами, покорили слушателей.

Контрастом прозвучало сочинение Луки Франческони «Time, real and imaginary», давшее название всему концерту. В трех частях пьесы композитор попытался отразить разные свойства течения времени. Пьеса написана для вокально-инструментального квинтета (флейта, кларнет, виолончель, ударные и вокал) и изобилует изящными деталями, которые музыканты вдохновенно складывали в сложный звуковой образ.

Перед пьесой Брайана Фернейхоу «Time and Motion Study» для бас-кларнета соло Арман Ангстер пообщался с публикой, объяснив, насколько сложно для исполнения это небольшое по объему сочинение. Он показал залу партитуру и заметил, что хотя играть ее невероятно трудно, но такая музыка является прекрасной практикой многообразных современных приемов игры и доставляет исполнителю и слушателю истинное удовольствие.

Нужно отметить, что музыканты прекрасно осознавали, какие сложности для восприятия ставит их программа. Они старались посредством комментариев и даже шуток (порой не совсем привычных в контексте такой программы) добиться взаимопонимания с аудиторией, за что их можно было бы отдельно поблагодарить.

В завершение прозвучала сама «свежая» пьеса — «Le complexe de Caïn» («Комплекс Каина») Эльмира Мирзоева, написанная специально для фестиваля. Она посвящена Фараджу Караеву, который в этом году отметит свое 70-летие. В сочинении использована цитата из пьесы «Aus» для кларнета и вибрафона — одного из самых знаковых, по мнению Мирзоева, произведений Караева. Кроме этого, здесь присутствует и цитата из Равеля, как дань заказу французского ансамбля.

Вот что пишет о «Le complexe de Caïn» сам автор. «Главный герой пьесы — Новатор. Это по сути человек, решающийся на экстраординарный поступок — неважно в какой области. По своей сути Новатор стоит близко к Герою, но, в ряде случаев, и к другой архетипической фигуре — преступнику. Потому что часто новатор, как и преступник— есть нарушитель священных табу общества.

Фигура Преступника берет свое начало с библейского Каина, который был осужден на вечные скитания за убийство своего родного брата Авеля. Так и Новатор обречен за нарушение табу общества — будь это в искусстве, в науке, или в других областях. Любой Новатор в своих начинаниях, даже порой определяя своими идеями будущее, переживает комплекс Каина. В этом смысле, комплекс Каина есть вечный спутник любого Новатора».

В основе пьесы — вечный, как библейский текст, давший импульс композиторской мысли, сюжет о столкновении старого и нового времени. Сочинение начинается нежным ансамблем флейты, арфы, виолончели и сопрано, поющего под хрустальный аккомпанемент треугольника. Звучит цитата из Равеля, символизирующая старый, но такой гармоничный и прекрасный мир. Неожиданно агрессивным диссонансом вторгается угловатое соло контрабас-кларнета в артистичном исполнении руководителя ансамбля. Это новое время, грубое и беспардонное. Композитор ввел в исполнение элементы инструментального театра. Основной ансамбль образует на сцене полукруг. Контрабас-кларнет появляется из-за сцены и останавливается вне того «сакрального пространства», которое очертили музыканты. Второе «столкновение» антагонистов приводит к тому, что контрабас-кларнет занимает место в полукруге и, с одной стороны, пытается встроиться в музыкальную ткань ансамбля, а с другой, деформирует ее. Два пласта все больше сближаются, пока, наконец, не приходят к некоему общему знаменателю, компромиссу. Контрабас-кларнет водворяется в центр сцены и, проникнув в «святая святых», уже сам, с упоением завоевателя, ведет за собой ансамбль.

Материал подготовила Наталья Сурнина, пресс-служба фестиваля